Чеченский театр впервые после долгого перерыва приехал в Москву и показал на сцене РАМТа свою последнюю премьеру «Выше гор» — талантливое драматическое произведение в исполнении ансамбля ярких актерских индивидуальностей. Событие представляется крайне важным, потому что театр выходит из культурной изоляции, в которой невольно оказался после трагических событий в Чечне. В основе сюжета три истории о выборе, который должен сделать человек в непростой жизненной ситуации. Жанр постановки обозначен как драма, но по сути это эпические фрески. При всей конкретности сюжетных коллизий театральное представление о вневременных нравственных проблемах общечеловеческого масштаба.

Сценографическое решение, предложенное в сотворчестве с режиссером художниками Султаном Юшаевым и Ахмедом Салгереевым, лаконично и при этом символично: образы фресок выражают суггестию жития древнего народа. Крепость, кузница, камень с пиктограммами, смысл которых уже сокрыт временем, но в них непрекращающееся родство с предками; родник, скала с острой вершиной, а над ними вечный ярко-красный солнечный диск, освещающий строгий серо-черный ландшафт. Как в средневековом церковном ритуале действие развивается в симультанной неспешности и внешней простоте пространства и самого рассказа. И проступают крепкие и прочные связи дня сегодняшнего с глубокой культурной традицией, как театральной, так и духовной. Спектакль далёк от театрального мейнстрима, внешне тяготеет к сценографическому минимализму, который тем не менее служит сущностной и художественной полноте сценических картин. Часто минимализм современных постановок воспринимается как последний вздох постмодернизма, но здесь минимализм совершенно другого порядка, близкий скорее по мироощущению художникам «Мира искусства», «Весне Священной» Стравинского – Фокина — Рериха, творчеству ГАБИМЫ или, ближе к нашему времени, образам Боровского и Кочергина. За внешней простотой и лаконизмом вневременное и всечеловеское, понятное и близкое не только национальному зрителю. Пластика декорационного оформления органично соединена с пластикой актеров, и здесь единомышленниками режиссера выступили балетмейстер Сулим Магомадов и композитор Мурат Кабардоков.

Три легенды чеченского народа и три драматические истории Мусы Ахмадова имеют реальный первоисточник. Когда-то реально случившееся стало легендой в силу мощности нравственного посыла. Мы все знаем, что традиции или обычаи, теряющие связь с человеком, верой становятся мертвыми и начинают разрушать отношения между людьми. Сегодня мы не только наблюдаем, а являемся непосредственными участниками событий внутри гражданского общества: ра- стёт агрессия, насилие и даже откровенная ненависть человека к человеку. Причины и обстоятельства, порождающие эти явления и влияющие на самосознание и самоощущение каждого человека, разные и по-разному трактуются властью, людьми искусства и каждым из нас. Но вне зависимости от причин и обстоятельств, порождающих насилие, живёт в народе и сохраняется фундаментальное достижение человеческой цивилизации – нравственные постулаты человечности, благодаря которым мы собственно и можем говорить о себе, как о людях.

И главная заповедь: не убий. Гойсум, герой первой легенды, стоит перед выбором между кровной местью и прощением. Убийца совершил это преступление ради любимой девушки, на которой должен был жениться сын Гойсума. Личная трагедия парня, ставшего убийцей из-за невозможности соединиться с любимой, и трагедия отца, потерявшего любимого сына. Переживания, страдания и мучительный выбор отца переданы Дагуном Омаевым с предельной психологической убедительностью и трагедийным накалом. Это один из самых сильных образов в спектакле. Решение Гойсума простить убийцу Омаев подаёт как духовную силу своего героя. Он играет без всяческого пафоса, просто и глубоко одновременно, не стесняясь ни своих колебаний, ни своих слез.

Герой второй легенды Говда (Рамзан Умаев) ради счастья любимой идет на смерть, нарушает древний обычай. Он приезжает на Совет старейшин последним, зная что последний прибывший должен будет умереть, и делает это сознательно, чтобы последним не оказался муж девушки, в которую он влюблен. Пораженные поступком молодого человека старейшины отменяют суровый обычай и прощают Говду. Сцена Совета старейшин одна из кульминационных в спектакле и поставлена Хавой Ахмадовой в точном стилистическом ключе эпического повествования, в котором решен весь спектакль.

И, наконец, третья легенда – о молодом абреке, явившем пример человека слова и чести в ситуации выбора между жизнью и смертью. Улби (Сулейман Ахмадов) выбирает путь Робин Гуда, хотя понимает неправильность этого выбора. Он арестован во время нападения на банк в Кизляре. Полковник русского гарнизона объявляет, что преступник будет повешен и дает ему последнее слово. Абрек просит отпустить его под честное слово на один день, и полковник соглашается, если кто-то заменит его (в случае, если Улби не вернется вовремя, тот будет повешен вместо него). Из толпы выходит старик и поручается за абрека. На что тратит сутки молодой человек? На встречу с матерью (замечательна и трогательна в этой небольшой роли Зулейхан Багалова), чтобы попросить у неё прощения и дать обещание никогда более не заниматься разбоем. Полковник также поступает достойно, отменяет казнь и отпускает Улби.

Старик (Бай-Али Вахидов) в начале спектакля молодой кузнец Элси (Аюб Цингиев), и это еще одна линия спектакля, ещё одна непростая судьба, соединяющая все истории в единое повествование.

Красивые легенды о красивых людях, сильных верой, любовью. Настоящие герои, которые с достоинством проходят главное испытание – оставаться человеком не смотря ни на какие обстоятельства. Это люди света, разгоняющие окружающую тьму, люди, дух которых выше гор.

От спектакля Хавы Ахмадовой остается впечатление, точно такое, какое испытываешь, когда смотришь на работу кузнеца, гончара, красно- деревщика, землепашца – настоящее, подлинное, незамутненное, чистое, как от горного воздуха, родниковой воды, полуденного солнца и охлаждающего его жар ветра, приносящего из окружающих лесов и полей ароматы цветов, травы, поспевающих хлебов и фруктовых садов. Премьера в Грозном состоялась в День Чеченского языка – национального праздника, в Москве в день спектакля зацвела рябина, что по народным приметам значит: холода уже больше не вернутся.

Дмитрий Родионов, театровед, главный редактор журнала «Сцена»

СКАЧАТЬ PDF ВЕРСИЮ